Презентация на тему Крестьяне требуют справедливости

французские «жаки» (так презрительно называли темных крестьян-мужланов) несли знамена

с изображениями белой королевской лилии и каждый успех отмечали громким боевым кличем верных королю французов: «Монжуа!»
Участники самых крупных и кровавых крестьянских восстаний в средневековой Европе клялись в верности королю, помазаннику Божьему.
Они говорили, что хотят помочь ему в наказании врагов, творящих жестокости и насилия.

С этим вопросом толпа восставших английских крестьян, творивших в июне 1381 г. скорый суд и расправу в Лондоне, обращалась к каждому, кто попадался на пути.
От ответа зависела жизнь.
Ждали таких слов: «За короля Ричарда и простой люд».
За короля, законно находившегося у власти, и простой люд, поднявшийся на борьбу.

с барщиной и тяжелыми формами зависимости,
«рабочие законы», каравшие

обездоленных,
казались крестьянам несправедливыми и жестокими.
Особый гнев вызывали королевские чиновники, вымогавшие последние гроши, защищавшие не слабого и униженного, а сильного и гордого.
В этом видели нарушение установленного Богом порядка.
И призывали гнев на головы сеньоров и королевских слуг.

Издавая ужасные крики, восставшие английские крестьяне рубили головы тех, кого они считали «изменниками королевства» и «разорителями простого народа».
Ненависть и отчаяние руководили и действиями участников французской Жакерии.
Что рождало эти разрушительные чувства?
Почему восставали крестьяне?
«Черная смерть» создала обстановку тревоги, даже паники. В опустевших деревнях, среди заброшенных печальных полей жили беспокойство и напряженное ожидание худшего.

Франции, терпевшей неслыханные разорения.
Крестьян грабили все: англичане, собственные

рыцари, королевские наемники.
Война больно ударила и по англичанам.
За четыре года трижды собирали налог, всей тяжестью ложившийся на бедняков.
У них буквально выбивали последнее.
Укрыться или спрятаться было невозможно.
Сборщики податей порой приходили дважды и трижды, грозя расправами.

убеждены, что борются за справедливость, восстановление порядка, угодного Богу.

Накануне грозного 1381 г. по всей Англии ходили бедные священники (лолларды).
Они говорили о притеснениях, о тех, кто нарушил Божью волю.
Главным у лоллардов был лишенный прихода священник Джон Болл.
Именно он придумал знаменитую поговорку: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был дворянином?»
Бог создал всех равными, внушал Болл, и только потом сеньоры начали угнетать простой люд.
Свои проповеди он завершал обычно призывом искать защиты и справедливости у короля.

Франции и длилось около двух недель.
Вождь крестьян Гильом

Каль, по-видимому, когда-то служил в королевских войсках.
Во всяком случае, он неплохо знал военное дело.
Восставшие требовали одного: «истребить всех знатных людей до последнего».
Слепое отчаяние придавало безграничную жестокость их действиям.
«Жаки» убивали рыцарей без разбора, жгли их замки, не жалели жен и детей.

Расправа сеньоров не уступала в жестокости бунту крестьян.
Гильом Каль был приглашен на переговоры, схвачен, посажен на раскаленный трон и коронован раскаленной короной.
Потом пришел черед рядовых участников восстания.

законах». Жертвой ненависти восставших пали сотни живших в Лондоне

вельмож, рыцарей, иностранцев.
В Тауэре был убит архиепископ.
Юный король решил сразу же встретиться с бунтовщиками и усмирить их.
Но его вернули с дороги, когда лодка с королем подплывала к лагерю восставших.
Встреча Ричарда II и Уота Тайлера все-таки состоялась. И не одна.
Во время первой крестьянский вождь потребовал от короля простить участников восстания, запретить барщину и отменить личную зависимость.
Ричард, похожий на «ягненка среди стаи волков», обещал.
После этого многие крестьяне ушли из столицы по домам.

Восстание началось выступлениями против сборщиков налогов в двух графствах Англии.
Историки сравнивают их с вспыхнувшими в разных местах огоньками.
Постепенно они слились в одну огненную реку, которая текла к Лондону, столице страны, месту пребывания короля Ричарда II.
Во главе восстания встали кровельщик Уот Тайлер и Джон Болл.
Войдя в Лондон, крестьяне и присоединившиеся к ним бедные горожане стали громить дворцы ненавистных им придворных.
С особым наслаждением сожгли дома и бумаги лондонских юристов, посоветовавших, как полагали крестьяне, королю принять «дурные законы».

запретить барщину и отменить личную зависимость. Они верили обещаниям

Ричарда II.
Но король не был искренен. Ему была нужна передышка.
Уже через месяц всех участников восстания жестоко наказали.
Казни и расправы вершили специальные отряды, разосланные королем по всей Англии. Убит был и Джон Болл.

На следующий день король снова прибыл к восставшим.
Уот Тайлер, крепко пожав ему руку, выдвинул новые условия: отменить «все законы» (скорее всего имелись в виду «рабочие законы») и установить равенство всех, кроме короля.
Между Уотом Тайлером и королевской свитой вспыхнула перепалка.
В возникшей неразберихе мэр Лондона кинжалом пронзил грудь крестьянского вождя.
Кто-то из свиты нанес удары мечом.
Растерянная толпа в беспорядке покинула столицу.

туманны, поступки часто необъяснимы и вызваны минутным порывом.
Нужно

только иметь в виду, что в восстаниях отразилось крестьянское понимание справедливости. Оно соединило в себе несовместимое.
Призывы к Божьей милости сочетались с кровопролитием и жестокостью.
Однако именно в стремлении к справедливости находили крестьяне оправдание своим делам.

Жакерия во Франции и восстание Уота Тайлера, безусловно, были жестоки и беспощадны.
Не знали жалости к ненавистным сеньорам, рыцарям, епископам, королевским чиновникам мятежные крестьяне.
Не имели в сердцах жалости к бунтовщикам, «босоногим разбойникам», как назвал их английский архиепископ, и сеньоры.
Кровь, убийства, насилие — их было в избытке в действиях обеих сторон.
Бессмысленный ли? Конечно, отчаявшиеся крестьяне не очень хорошо понимали, чего они, собственно, хотят.

английского крестьянства следующее, XV столетие, стало, по выражению современников,

«золотым».
Движение вспять было остановлено. Предстояли трудные поиски новых путей.

Восставшие были обречены с самого начала. Победить они не могли, да и трудно себе представить, что произошло бы в этом случае. Но Жакерия, и особенно восстание Уота Тайлера, имели вполне конкретные результаты.
Они сделали невозможным восстановление барщины, возвращение к жестким формам крестьянской зависимости.