Презентация на тему по литературе Петербург Достоевского

гл. 1; ч. 2 гл. 1; ч. 2 гл.

2; ч. 2 гл. 6; ч. 4 гл. 5; ч. 4 гл. 6; ч. 5 гл. 5; ч. 6 гл. 6
Улицы Петербурга
ч. 1 гл. 1; ч. 1 гл. 4; ч. 1 гл. 6; ч. 2 гл. 2; ч. 2 гл. 6; ч. 5 гл. 5; ч. 6 гл. 6
Интерьеры
ч. 1 гл. 2; ч. 1 гл. 3; ч. 2 гл. 7; ч. 4 гл. 3; ч. 4 гл. 4; ч. 5 гл. 5; ч. 6 гл. 3

реальности и фантасмагории ... и он – на пороге».

М. М. Бахтин
Фантасмагория
призрак
иллюзия
галлюцинация
марево
мираж
морока
фантом
химера
тень

был весьма своеобразен.
На небольшом пространстве от Сенной площади до

Большой Мещанской улицы и от Вознесенского проспекта до Демидова переулка сгрудилось множество высоких и некрасивых каменных доходных домов. Екатерининский канал и этом месте извивается, то приближаясь к Садовой, то удаляясь от нее; улицы коротки, упираются одна в другую под различными углами, напоминают тупики. Для Петербурга характерны широкие и длинные прямые улицы, называемые проспектами: глазу везде открываются далекие перспективы. Если же стать на углу улицы Пржевальского (бывший Столярный пер.) и Казначейской или Гражданской, то всюду на небольшом расстоянии взгляд наталкивается на темную каменную стену.
Еще угрюмее внутренние помещения и дворы. Земля в городе была дорога, и владельцы доходных домов застраивали ее так, чтобы не пропадал ни один квадратный аршин. Окнами на улицу выходили более дорогие и просторные квартиры с приличным парадным входом. Но за низкими давящими сводами ворот открывалась целая система тесных дворов-колодцев, куда никогда не проникало солнце; крутые и узкие каменные лестницы вели в темные, сырые квартиры. В них селилась самая горькая беднота столицы».
Н. Анциферов «Душа Петербурга»

и юную певицу. Близ Сенной площади в Таировом
переулке

Раскольников останавливается у публичного дома и
наблюдает толпящихся у входа простоволосых женщин, пьяного
солдата с папироской, валяющегося поперек улицы пьяницу,
брань двух оборванцев. Здесь во времена Достоевского
помещалось три дома терпимости в подвальном этаже, с дверьми
прямо на улицу: «... на мостовой, перед мелочною лавкой, стоял
молодой черноволосый шарманщик и вертел какой-то весьма
чувствительный романс. Он аккомпанировал стоявшей впереди
его на тротуаре девушке, лет пятнадцати, одетой как барышня, в
кринолине, в мантильке, в перчатках и в соломенной шляпке с
огненного цвета пером; всё это было старое и истасканное.
Уличным, дребезжащим, но довольно приятным и сильным голосом
она выпевала романс, в ожидании двухкопеечника из лавочки.
Раскольников приостановился рядом с двумя-тремя слушателями,
послушал, вынул пятак и положил в руку девушке...».

на этом же самом месте пристально вглядываться в эту

действительно великолепную панораму и каждый раз почти удивляться одному неясному и неразрешимому своему впечатлению. Необъяснимым холодом веяло на него всегда от этой великолепной панорамы; духом немым и глухим полна была для него эта пышная картина…»

Малую Неву, перешел мост и поворотил на Острова. Зелень

и свежесть понравились сначала его усталым глазам, привыкшим к городской пыли, к известке и к громадным, теснящим и давящим домам. Тут не было ни духоты, ни вони, ни распивочных. Но скоро и эти новые, приятные ощущения перешли в болезненные и раздражающие. Иногда он останавливался перед какою-нибудь изукрашенною в зелени дачей, смотрел в ограду, видел вдали на балконах и террасах, разряженных женщин и бегающих в саду детей. Особенно занимали его цветы; он на них всего дольше
смотрел. Встречались ему тоже пышные коляски, наездники и наездницы; он провожал их с любопытством глазами и забывал о них прежде, чем они скрывались из глаз».

голубая, что на Неве так редко бывает. Купол собора,

который ни с какой точки не обрисовывается лучше, как смотря на него отсюда, с моста, не доходя шагов двадцать до часовни, так и сиял, и сквозь чистый воздух можно было отчетливо разглядеть даже каждое его украшение (...) Когда он ходил в университет, то обыкновенно, – чаще всего, возвращаясь домой, – случалось ему, может быть, раз сто, останавливаться именно на этом же самом месте, пристально вглядываться в эту действительно великолепную панораму...».

на последний, розовый отблеск заката, на ряд домов, темневших

в сгущавшихся сумерках, на одно отдалённое окошко, где-то в мансарде, по левой набережной, блиставшее, точно в пламени, от последнего солнечного луча, ударившего в него на мгновение, на темневшую воду канавы и, казалось, со вниманием всматривался в эту воду».

Первый в Петербурге постоянный мост через Неву был

сооружён в 1842 - 1850 годах по проекту инженера Кербедза : семь пролетов в чугунных арочных конструкциях, с «ездой по верху», восьмой – двукрылый разводной в горизонтальной плоскости у правого берегового устоя. Чугунная решетка художественного литья выполнена по проекту архитектора А.П. Брюллова. Звенья ее декорированы морскими коньками и трезубцами Нептуна. На мосту были установлены газовые металлические фонари, а также часовня Николая Чудотворца (которая, к сожалению, не сохранилась). Без реконструкций мост прослужил почти 100 лет.

Проходя через мост, он тихо и спокойно смотрел на

Неву, на яркий закат яркого, красного солнца.

какие-то посторонние мысли, только всё ненадолго. Проходя мимо Юсупова

сада, он даже очень было занялся мыслию об устройстве высоких фонтанов и о том, как бы они хорошо освежали воздух на всех площадях. Мало-помалу он перешёл к убеждению, что если бы распространить Летний сад па всё Марсово поле и даже соединить с дворцовым Михайловским садом, то была бы прекрасная и полезнейшая для города вещь. Тут заинтересовало его вдруг: почему именно, во всех больших городах, человек не то что по одной необходимости, но как-то особенно наклонен жить и селиться именно в таких частях города, где нет ни садов, ни фонтанов, где грязь и вонь, и всякая гадость. Тут ему вспомнились его собственные прогулки по Сенной, и он па минуту очнулся...»

адрес Сони:
Екатерининский канал, 13/73 (канал Грибоедова)

адрес старухи-процентщицы:

Средняя Подьяческая, 15/104

А

подъем и спуск


взлет и падение души

надежда и отчаяние

на шкаф, чем на квартиру». «Это была крошечная клетушка,

шагов в шесть длиной, имевшая самый жалкий вид с своими жёлтенькими, пыльными и всюду отставшими от стен обоями, и до того низкая, что чуть-чуть высокому человеку становилось в ней жутко, и всё казалось, что вот-вот стукнешься головой о потолок. Мебель соответствовала помещению: было три старых стула, не совсем исправных, крашеный стол в углу, на котором лежало несколько тетрадей и книг; уже по тому одному, как они были запылены, видно было, что до них давно уже не касалась ничья рука; и, наконец, неуклюжая большая софа, занимавшая чуть не всю стену и половину ширины всей комнаты, когда-то обитая ситцем, но теперь в лохмотьях и служившая постелью Раскольникову. Перед софой стоял маленький столик».

преогромнейшему дому, выходившему одною стеной на канаву, а другою

в -ю улицу.
Лестница была темная и узкая, «чёрная», но он всё уже это знал и изучил, и ему вся эта обстановка нравилась: в такой темноте даже и любопытный взгляд был неопасен…»

комната, в которую прошёл молодой человек, с жёлтыми обоями,

геранями и кисейными занавесками на окнах, была в эту минуту ярко освещена заходящим солнцем. … в комнате не было ничего особенного. Мебель, вся очень старая и из выгнутою деревянною спинкой, круглого стола овальной формы перед диваном, туалета с зеркальцем в простенке, стульев по стенам да двух-трех грошовых картинок в жёлтых рамках, изображавших немецких барышень с птицами в руках, – вот и вся мебель. В углу перед небольшим образом горела лампада. Все было очень чисто: и мебель, и полы были оттерты под лоск; все блестело. «Лизаветина работа», - подумал молодой человек. Ни пылинки нельзя было найти во всей квартире. «Это у злых и старых вдовиц бывает такая чистота», - продолжал про себя Раскольников и с любопытством покосился на ситцевую занавеску перед дверью во вторую, крошечную комнатку, где стояли старухины постель и комод и куда он ещё ни разу не заглядывал. Вся квартира состояла из этих двух комнат».

на канаве, где жила Соня. Дом был трехэтажный, старый

и зелёного цвета. Он доискался дворника и получил от него неопределенные указания, где живёт Капернаумов портной. Отыскав в углу на дворе вход на узкую и тёмную лестницу, он поднялся наконец во второй этаж и вышел на галерею, обходившую его со стороны двора».

низкая… Сонина комната походила как будто на сарай,

имела вид весьма неправильного четырехугольника, и это придавало ей что-то уродливое. Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, так что его, при слабом освещении, даже и разглядеть нельзя было хорошенько; другой же угол был уже слишком безобразно тупой. Во всей этой большой комнате почти совсем не было мебели. В углу, направо, находилась кровать; подле нее, ближе к двери, стул. По той же стене, где была кровать, у самых дверей в чужую квартиру, стоял простой стол, покрытый синенькою скатертью; около стола два стула. …у противоположной стены, стоял небольшой, простого дерева комод, как бы затерявшийся в пустоте. Желтоватые, обшмыганные и истасканные обои почернели по всем углам; должно быть, здесь бывало сыро и угарно зимой. Бедность была видимая; даже у кровати не было занавесок».

в четвёртый этаж. Лестница чем дальше, тем становилась темнее.

Маленькая закоптелая дверь в конце лестницы, на самом верху, была отворена. Огарок освещал беднейшую комнату шагов в десять длиной; всю её было видно из сеней. Всё было разбросано и в беспорядке, в особенности разное детское тряпьё. Через задний угол была протянута дырявая простыня. За нею, вероятно, помещалась кровать. В самой же комнате было всего только два стула и клеёнчатый очень ободранный диван, перед которым стоял старый кухонный сосновый стол, некрашеный и ничем не покрытый. На краю стола стоял догоравший сальный огарок в железном подсвечнике. Выходило, что Мармеладов помещался в особой комнате, а не в углу, но комната его была проходная. Дверь в дальнейшие помещения или клетки, на которые разбивалась квартира Амалии Липпевехзель, была приотворена. Там было шумно и крикливо. Хохотали. Кажется, играли в карты и пили чай. Вылетали иногда слова самые нецеремонные».

страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса,

кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу, - все это разом неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши. Нестерпимая же вонь из распивочных, которых в этой части города особенное множество, и пьяные, поминутно попадавшиеся, несмотря на буднее время, довершили отвратительный и грустный колорит картины».

царской России, место казённой продажи спиртных напитков. Первый кабак

появился в Москве в 16 в. Все доходы от продажи хмельных напитков шли в казну. В 1746 г. кабаки переименованы в «питейные заведения», но название «кабак» сохранилось, приобретя нарицательное значение.

Трактир - небольшой ресторан низшего разряда с продажей спиртных напитков. Понятие «трактир» встречалось в русском языке с начала XVIII в. В законодательстве существовало понятие «трактирный промысел», который определялся как «содержание открытого для публики заведения, где продаются кушания и напитки для потребления на месте».

множество...»
Для жительства Раскольникова Достоевский
избрал самую «пьяную» улицу:

«В Столярном
переулке находится 16 домов (по 8 с каждой
стороны улицы). В этих 16 домах помещается
18 питейных заведений, так что желающие
насладиться подкрепляющей и увеселяющей
влагой, придя в Столярный переулок, не имеют
даже никакой необходимости смотреть на
вывески: входи себе в любой дом, даже на
любое крыльцо, — везде найдёшь вино». Не
уступал Столярному переулку соседний с ним
Вознесенский проспект: на нём помещалось 6
трактиров, в одном из которых проводил время
Свидригайлов, 19 кабаков, 11 пивных, 16
винных погребов и 5 гостиниц.

части города было особенное множество, и пьяные, поминутно попадавшиеся,

несмотря на буднее время, довершили отвратительный и грустный колорит картины»
исповедь Мармеладова
разговор студента и офицера о том, что «тысячу добрых дел и начинаний... можно устроить и поправить на старухины деньги», что если убить её и взять эти деньги, то «загладится одно, крошечное преступленьице тысячами добрых дел»
«они идут с отцом по дороге к кладбищу и проходят мимо кабака… Все пьяны, все поют песни…» (сон о детстве)
Рядом с этим кабаком Миколка убивает ломом свою маленькую, тощую, измученную лошадку
Погибающая от чахотки Катерина Ивановна, около умирающего мужа, произносит: «Он нас обкрадывал, да в кабак носил. Ихнюю, да мою жизнь в кабаке извёл. И слава богу, что помирает! Убытку меньше!»

кабак (трактир) страшный символ города, с холодным каменным безразличием поглощающий человеческие жизни

жизни, интерьеры комнат и квартир создают общее впечатление города,

который враждебен человеку, теснит, давит его, создаёт ощущение безысходности, толкает на скандалы и преступления.