«…проконсул настаивал и говорил: “Поклянись, и я отпущу тебя; хули Христа”. Но Поликарп отвечал: “Уже восемьдесят шесть лет я служу Ему, и Он ничем не обидел меня: как же могу хулить Царя моего, Спасшего меня?” …
Слайд 4
«…проконсул настаивал и говорил: “Поклянись, и я отпущу
тебя; хули Христа”. Но Поликарп отвечал: “Уже восемьдесят шесть
лет я служу Ему, и Он ничем не обидел меня: как же могу хулить Царя моего, Спасшего меня?” … Говоря это и много подобного, он исполнился смелости и радости; лицо его озарилось благодатью, так что он не только не смутился от того, что ему говорили, но, напротив, проконсул вышел из себя и послал глашатая трижды провозгласить на средине поприща: “Поликарп признал себя христианином”»
Слайд 10
«Все следствие велось крайне тенденциозно. Мои показания следователь
Новиков не записывал точно с моих слов, а формулировал
их так, что получился совершенно иной смысл. Напр, простое перечисление фамилий в ответ на вопрос: “Кто мои знакомые” принимало такую приблизительно формулировку: “В состав возглавляемой мной организации входят такие-то”» (свт. Афанасий Ковровский)
Слайд 12
«ПОЛЯНСКОГО Петра Федоровича, он же митрополит КРУТИЦКИЙ, РАССТРЕЛЯТЬ.
Лично принадлежащее имущество КОНФИСКОВАТЬ»
Слайд 13
«Я постоянно стою перед угрозой более страшной, чем
смерть, как, например, паралич, уже коснувшийся оконечностей правой ноги,
или цинга, во власти которой нахожусь свыше трех месяцев, и испытываю сильнейшие боли то в икрах, точно кто их сжимает туго железным обручем, то в подошвах, – стоит встать на ноги, как в подошвы словно гвозди вонзились. Меня особенно убивает лишение свежего воздуха, мне еще ни разу не приходилось быть на прогулке днем; не видя третий год солнца, я потерял ощущение его. С ранней весны вынужден прекратить и ночные выходы. Этому препятствуют приступы удушья, с вечера настолько развивающиеся, что положительно приковывают к месту, бывает, что по камере затруднительно сделать несколько шагов. В последнее время приступы удушья углубились и участились. Неизменно повторяясь каждую ночь, они то и дело поднимают с постели. Приходится сидеть часами, а иногда и до утра, не ладно делается и с сердцем – тяжелые боли в нем доводят до обморочных состояний…»