Презентация на тему В.В.Маяковский ЮБИЛЕЙНОЕ

В.В.Маяковский
Некоторые ранние высказывания Маяковского служили достаточно веским основанием

для упрека в неуважении к классикам, в частности к Пушкину.
Однако уже тогда в одном из журналов можно было прочесть: «Маяковский... сознался, что Пушкина читает по ночам и оттого его ругает, что, может быть, сильно любит».
И в «Юбилейном» Маяковский встречается с Пушкиным как с другом, делится с ним самым сокровенным, говорит с ним о самом главном.

Маяковский.
 
Дайте руку!
Вот грудная клетка.
Слушайте,
уже не стук, а стон;
тревожусь я о нем,
в щенка смирённом львенке.
Я никогда не знал,
что столько
тысяч тонн
в моей
позорно легкомыслой головенке.

Больно?
Извините, дорогой.
У меня,
да и

у вас,
в запасе вечность.
Что нам
потерять
часок-другой?!

давайте
мчать, болтая,
Будто бы

весна —
свободно
и раскованно!
В небе вон
луна
такая молодая,
что ее
без спутников
и выпускать рискованно.

от любви
и

от плакатов.
Шкурой
ревности медведь
лежит когтист.
Можно
убедиться,
что земля поката,—
сядь
на собственные ягодицы
и катись!

не хочется

ни с кем.
Только
жабры рифм
топырит учащенно
у таких, как мы,
на поэтическом песке.

надо
весть

служебную нуду.
Но бывает —
жизнь
встает в другом разрезе,
и большое
понимаешь
через ерунду.

неоднократно атакована,
ищем речи
точной

и нагой.
Но поэзия —
пресволочнейшая штуковина:
существует —
и ни в зуб ногой.

тешат душу ею.
Александр Сергеич,
да

не слушайте ж вы их!
Может,
я
один
действительно жалею,
что сегодня
нету вас в живых.

с вами
сговориться б

надо.
Скоро вот
и я
умру
и буду нем.
После смерти
нам
стоять почти что рядом:
вы на Пе,
а я
на эМ.

знаться?!
Чересчур
страна моя
поэтами нища.
Между нами

— вот беда —
позатесался Надсон3.
Мы попросим,
чтоб его
куда-нибудь
на Ща!

Коля,

сын покойного Алеши,—
он и в карты,
он и в стих,
и так
неплох на вид.
Знаете его?
вот он
мужик хороший.
Этот
нам компания —
пускай стоит.

у нас

Асеев7
Колька.
Этот может.
Хватка у него
моя.
Но ведь надо
заработать сколько!
Маленькая,
но семья.

стали бы

по Лефу соредактор.
Я бы
и агитки
вам доверить мог.
Раз бы показал:
— вот так-то, мол,
и так-то...
Вы б смогли —
у вас
хороший слог.

жиркость

и сукна,
в рекламу б
выдал
гумских дам.
(Я даже
ямбом подсюсюкнул,
чтоб только
быть
приятней вам.)

бросить ямб картавый.
Нынче
наши перья —

штык
да зубья вил,—
битвы революций
посерьезнее «Полтавы»,
и любовь
пограндиознее
онегинской любви.

а не мумию.
Навели
хрестоматийный глянец.
Вы
по-моему

при жизни
— думаю —
тоже бушевали.
Африканец!

работать можно дружно.
Только вот
поэтов,

к сожаленью, нету —
впрочем, может,
это и не нужно.

выкалил.
Как бы
милиционер
разыскивать не стал.
На

Тверском бульваре
очень к вам привыкли.
Ну, давайте,
подсажу
на пьедестал.

полагается по чину.
 Заложил бы

динамиту
— ну-ка,
дрызнь!
Ненавижу
всяческую мертвечину!
Обожаю
всяческую жизнь!
1924