Гоголь,
вечная шинель – внакид,
озирая нашу оголь,
во дворе своем сидит.
Николай
Васильевич Гоголь…
Кто сумеет разгадать
наподобие ожога
на челе его печать?
Сам с собой затеяв враки,
Сунул он камину в пасть,
Словно преданной собаке –
«Мертвых душ» вторую часть!
Но трубою дымохода
рукописный вздыбив дым,
сатанинским хороводом
Сам герой и вслед за ним –
все другие.
Вот так дело!
Как такое может быть,
если рукопись сгорела,
а герой остался жить?
Через дали, через годы
он заброшен на беду
катапультой дымохода
в современную среду.
Николай Васильевич Гоголь,
сколько ж так еще сидеть,
не в ладах с собой и с богом,
в чисту улицу глядеть?
Там стоит на перепутье
возле городских ворот
средь героев наших будней
мертвых душ старинный род.
И как в цирке на манеже,
в номерах своих не нов.
все марьяжит да манежит
хлюст, ханыга Хлестаков!
Несгораемы, хоть тресни,
в этом веке, как и в том…
Видно, встать придется с кресла,
Написать сожженный том.
П. ВЕГИН.