Презентация на тему по литературе Места, воспетые поэтом

речь идет не о топографической точности, хотя и она

имеет немалое значение. Лермонтов был великим художником. Описывая эти места, он озарил их волшебным светом поэтического слова, раскрыл их очаровательную красоту, которая покоряет нас и вызывает чувство искренней благодарности поэту.
Ираклий Андроников

героикой борьбы за свободу, ее народное творчество и живописная

природа отразились в таких шедеврах Лермонтова, как «Мцыри» и «Демон», «Герой нашего времени» и «Спор», «Дары Терека» и «Тамара», «Свиданье», «Спеша на север» и др.
Грузинский цикл лермонтовских произведений — это целый мир великолепных поэтических картин, изумительных художественных образов, глубоких идей и идеалов».
И.Андроников

ЛЕРМОНТОВСКИЕ МЕСТА В ГРУЗИИ

от установленного здесь креста. «Кстати, — писал Лермонтов в

«Герое нашего времени», — об этом кресте существует странное, но всеобщее предание, будто его поставил император Петр I, проезжая через Кавказ; но, во-первых, Петр был только в Дагестане, и, во-вторых, на кресте написано крупными буквами, что он поставлен по приказанию г. Ермолова, а именно в 1824 году. Но предание, несмотря на надпись, так укоренилось, что, право, не знаешь, чему верить, тем более что мы не привыкли верить надписям». В действительности крест установлен с давних пор, но обновлен в 1824 году.
Крестовый перевал — самая высокая точка Военно-Грузинской дороги (2379 метров) — разделяет местную природу на две контрастные части. Дорога переходит на южный склон Главного Кавказского хребта. Позади остаются суровые горы, бушующий Терек, мрачно-величавое Дарьяльское ущелье, впереди же открывается панорама зеленой Арагвинской долины

и Крестовая! – сказал мне штабс-капитан, когда мы съехали

в Чёртову долину, указывая на холм, покрытый пеленою снега; на его вершине чернелся каменный крест, и мимо его вела едва-едва заметная дорога… …направо висели над нашими головами груды снега, готовые, кажется при первом порыве ветра оборваться в ущелье; узкая дорога частию была покрыта снегом… налево зияла глубокая расселина, где катился поток, то скрываясь под ледяной корою, то с пеною прыгая по чёрным камням.»

ехал через Койшаурскую долину. Его впечатления отражены в романе:

«Уж солнце начинало прятаться за снеговой хребет, когда я въехал в Койшаурскую долину... Славное место эта долина! Со всех сторон горы неприступные, красноватые скалы, обвешанные зеленым плющом и увенчанные купами чинар, желтые обрывы, исчерченные промоинами, а там высоко-высоко золотая бахрома снегов». «...С трудом пять худых кляч тащили наши повозки по извилистой дороге на Гуд-гору, мы шли пешком сзади, подкладывая камни под колеса, когда лошади выбивались из сил; казалось, дорога вела на небо, потому что, сколько глаз мог разглядеть, она все поднималась и наконец пропадала в облаке, которое еще с вечера отдыхало на вершине Гуд-горы, как коршун, ожидающий добычу... Вот, наконец, мы взобрались на Гуд-гору, остановились и оглянулись... такую панораму вряд ли где еще удастся мне видеть: под нами лежала Койшаурская долина, пересекаемая Арагвой и другой речкой, как двумя серебряными нитями».

Развалины на берегу Арагвы в Грузии. Рис. М. Ю. Лермонтова. Карандаш. 1837

Таманского залива. Лермонтов бывал в этой станице дважды —

в 1837 и 1840 годах. Сейчас здесь Дом-музей М. Ю. Лермонтова, памятник поэту работы скульптора И. Д. Бродского и обелиск, установленный в юбилейном 1964 году.

Тамань. Дом-музей М. Ю. Лермонтова

Памятник М. Ю. Лермонтову в Тамани. Скульптор И. Д. Бродский

небольшой хате, на самом берегу моря.
Полный месяц светил на

камышовую крышу и белые стены моего нового жилища; на дворе, обведенном оградой из булыжника, стояла избочась другая лачужка, менее и древнее первой. Берег обрывом спускался к морю почти у самых стен ее, и внизу с беспрерывным ропотом плескались темно-синие волны. …и я мог различить… далеко от берега, два корабля, которых чёрные снасти, подобно паутине, неподвижно рисовались на бледной черте небосклона».

Опекушин. 1889

М. Ю. Лермонтов в сюртуке Тенгинского пехотного полка. Акварель

К. А. Горбунова. 1841

Кавказские Минеральные Воды. Пятигорск.

особое положение среди мест, освященных гением Лермонтова. На Кавказе

трудно найти другой уголок, где бы так тесно переплетались нити личной и творческой биографии поэта.
Из поездок сюда в детские годы наибольшее значение для его поэтического творчества имела последняя — в 1825 году. На Горячих Водах (так назывался Пятигорск) будущий поэт наблюдал обычаи и нравы кавказских жителей, встречался с людьми сильными, мужественными, слушал народные песни, предания, легенды. Все это надолго запомнилось, служило источником вдохновения. Пятигорье заняло достойное место в ранних стихах и поэмах Лермонтова. Тут происходят многие описанные в них события».
И.Андроников

всматривался в жизнь так называемого «водяного общества». Некоторые из

лиц, с которыми ему приходилось встречаться, послужили прототипами для персонажей «Княжны Мери».
В последний раз находившийся в ссылке Лермонтов заехал в Пятигорск в мае 1841 года.

Пятигорск. Вид Николаевских, Александровских и Ермоловских ванн. Литография К. Беггрова по рис. И. Бернардацци. 1834

Эоловой Арфой, торчали любители видов и наводили телескоп на

Эльборус...»
Это место по-прежнему популярно. Здесь вспоминаются лермонтовские строки: «На запад пятиглавый Бешту синеет, как «последняя туча рассеянной бури»; на север поднимается Машук, как мохнатая персидская шапка, и закрывает всю эту часть небосклона...
Внизу передо мною пестреет чистенький, новенький городок, шумят целебные ключи, шумит разноязычная толпа, — а там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Казбеком и оканчиваясь двуглавым Эльборусом... Весело жить в такой земле!»

Пятигорск. Эолова арфа

— никого уже нет. Становилось жарко; белые мохнатые тучки

быстро бежали от снеговых гор, обещая грозу; голова Машука дымилась, как загашенный факел; кругом него вились и ползали, как змеи, серые клочки облаков, задержанные в своем стремлении и будто зацепившиеся за колючий его кустарник. Воздух был напоен электричеством. Я углубился в виноградную аллею, ведущую в грот; мне было грустно. Я думал о той молодой женщине, с родинкой на щеке, про которую говорил мне доктор. Зачем она здесь? И она ли? И почему я думаю, что это она? И почему я даже так в этом уверен? Мало ли женщин с родинками на щеках! Размышляя таким образом, я подошел к самому гроту. Смотрю: в прохладной тени его свода, на каменной скамье сидит женщина, в соломенной шляпке, окутанная черной шалью, опустив голову на грудь; шляпка закрывала ее лицо. Я хотел уж вернуться, чтоб не нарушать ее мечтаний, когда она на меня взглянула.
— Вера! — вскрикнул я невольно».
Тут говорится о гроте, носящем теперь имя Лермонтова.

Грот Лермонтова

хорошо известно Лермонтову. Не раз он бывал здесь. О

Провале говорится в повести «Княжна Мери»: «…он находится на отлогости Машука, в версте от города. К нему ведет узкая тропинка между кустарников и скал...».
Сюда в обществе знакомых совершают прогулку Печорин и княжна Мери: «Мы пришли к провалу; дамы оставили своих кавалеров, но она не покидала руки моей. Остроты здешних денди ее не смешили; крутизна обрыва, у которого она стояла, ее не пугала, тогда как другие барышни пищали и закрывали глаза».

Пятигорск. Провал

раз бывал в Кисловодске.
«Здесь, — писал он, — все

дышит уединением, здесь все таинственно — и густые сени липовых аллей, склоняющихся над потоком, который с шумом и пеною, падая с плиты на плиту, прорезывает себе путь между зеленеющими горами, и ущелья, полные мглою и молчанием, которых ветви разбегаются отсюда во все стороны, и свежесть ароматического воздуха, отягощенного испарениями высоких южных трав и белой акации, и постоянный, сладостно-усыпительный шум студеных ручьев, которые, встретясь в конце долины, бегут дружно взапуски и, наконец, кидаются в Подкумок».

Кисловодск. Лермонтовская площадка в парке

не предполагая, что в 1837 году он не раз

взберется туда сам, а затем приведет к ней и героев своей книги.
«Верстах в трех от Кисловодска, — читаем в повести «Княжна Мери», — в ущелье, где протекает Подкумок, есть скала, называемая Кольцом; это ворота, образованные природой; они подымаются на высоком холме, и заходящее солнце сквозь них бросает на мир свой последний пламенный взгляд».

Окрестности Кисловодска. Кольцо-гора

вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин;

каждый шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил коня».
Детальное описание этих мест свидетельствует, что они не раз избирались Лермонтовым для прогулок. И конечно же выражением его личных впечатлений является описание: «Я не помню утра более голубого и свежего! Солнце едва выказалось из-за зеленых вершин, и слияние первой теплоты его лучей с умирающей прохладой ночи наводило на все чувства какое-то сладкое томленье. В ущелье не проникал еще радостный луч молодого дня; он золотил только верхи утесов...»

Лермонтовский водопад на реке Ольховке

Этот город лермонтовский: на Железные Воды неоднократно приезжал поэт

лечиться, тут провел он последний день своей жизни
Воспоминания об этих местах были запечатлены потом в дневнике Печорина: «Я выехал на дорогу, ведущую из Пятигорска в немецкую колонию, куда часто водяное общество ездит en piquenique (на пикник. — Ред.). Дорога идет, извиваясь между кустарниками, опускаясь в небольшие овраги, где протекают шумные ручьи под сенью высоких трав; кругом амфитеатром возвышаются синие громады Бештау, Змеиной, Железной и Лысой горы».

В окрестностях Железноводска