Презентация на тему И.А.Гончаров в Якутии

1874 г.

Е. В. Путятина отправился в кругосветное плавание на фрегате

«Паллада». Гончаров «набил целый портфель путевыми записками». Они сложились в итоге в книгу очерков, печатавшихся в 1855-57 в периодике, а в 1858 вышедших отдельным изданием под названием «Фрегат «Паллада».

Якутску), я вдруг как будто перенесся на берега Волги:

передо мной раскинулись поля, пестреющие хлебом. "Ужели это пшеница?" - с изумлением спросил я, завидя пушистые, знакомые мне золотистые колосья. "Пшеница и есть, - сказал мне человек, - а вон и яровое!" Я не мог окинуть глазами обширных лугов с бесчисленными стогами сена, между которыми шевелились якуты, накладывая на волов сено, убирая хлеб».

и мягки там люди. Меня охватили ласка, радушие, желание

каждого жителя наперерыв быть чем-нибудь приятным, любезным.
Я не успел разобраться со своим спутником с корабля, как со всех сторон от каждого жителя получил какой-нибудь знак внимания, доброты. Я широко всем этим пользовался, не потому, чтобы нуждался в чем-нибудь».

окон выглядывали ласковые лица, а из-под ворот сердитые собаки,

которые в маленьких городах чересчур серьезно понимают свои обязанности. Я ехал мимо старинной, полуразрушенной стены и несколько башен: это остатки крепости, уцелевшей от времен покорения области. Якутск основан пришедшими от Енисея казаками в 1630 годах. Еще я видел больницу, острог, казенные хлебные магазины; потом проехал мимо базара, с пестрой толпой якутов и якуток».

доха, волчье пальто, горностаевая шапка, беличий тулуп, заячье одеяло,

торбоза, пыжиковые чулки, песцовые рукавицы, медвежьи шкуры для подстилки. Теперь и сорокоградусные морозы были писателю не страшны.

с горы. Оленей отпрягают и пускают сойти самих, а

к нартам привязывают длинную сосну с ветвями и сталкивают вниз, с людьми и кладью...».

приучаться не только земледелию, разведению домашнего скота, строительству удобного

жилья, но были внесены новые понятия и слова не входящие ранее в язык якутов, это хлеб, плод и другие. Для якутской грамоты приняты русские буквы, с незначительным изменением. В своей книге Гончаров описывает особенности не только якутов, он сравнивает их с другими народами Севера. Якутов хвалят за способности, за трудолюбие, смышленость, но они склонны к воровству. Гончаров пишет: «Якуты здесь все: кучера, слуги, ремесленники; они – хорошие скорняки, кузнецы, но особенно способны к плотничной и столярной работе. Им не достает вкуса, потому что нет образцов».

Мороз 36 градусов. Ехали по правильному почтовому тракту. В

дорогу у них было много продовольствия: «дай кусочек вина и кружок щей», все везлось в замороженном виде, даже черный хлеб. Жители по Лене состояли из крестьян и из сосланных на поселение разных наций и сословий: «Между ними есть и жиды, и поляки...». Сутки пробыли в Олекме.
«Это маленький бедный городок. Там живет исправник, почтмейстер, окружной лекарь, несколько купцов. Люди добрые и отзывчивые – не хотели брать денег за постой путешественников. На станции Каменская оканчивалась Якутская область, начинающаяся у Охотского моря».

1847. Два года спустя была напечатана глава «Сон Обломова»

— «увертюра всего романа». Но читателю пришлось еще в течение десяти лет ждать появления полного текста «Обломова» (1859), сразу завоевавшего огромный успех:
«Обломов и обломовщина... облетели всю Россию и сделались словами, навсегда укоренившимися в нашей речи» (А. В. Дружинин)
Роман спровоцировал бурные споры, свидетельствуя о глубине замысла. Статья Добролюбова «Что такое обломовщина» (1859) представляла собой беспощадный суд над главным героем, «совершенно инертным» и «апатичным» барином, символом косности крепостнической России.

И.А. Гончарова «Обломов».  

сооружена и торжественно открыта мемориальная беседка И. А. Гончарова.

Она напоминает о пребывании здесь писателя в 1849.

как роман о сложных отношениях художника и общества. К

1860-м гг. замысел обогатился новой проблематикой, рожденной пореформенной эпохой. В центре произведения оказалась трагическая судьба революционно настроенной молодежи, представленной в образе «нигилиста» Марка Волохова.