Презентация на тему Ломброзо и криминальная антропология

как родоначальник антропологического направления в криминологии и уголовном праве.

После окончания гимназии Чезаре начал изучать антропологию в университете в Павии,

а впоследствии заинтересовался и психиатрией и нейрофизиологией.

Преподаватели души не чаяли в способном студенте. Чезаре не только блестяще осваивал программу, но и усердно занимался дополнительно. Например, чтобы лучше понять особенности людей, принадлежащих к разным расам, он начал изучение иностранных языков, в том числе китайского и арамейского.

Чезаре Ломброзо оказался за решеткой! Юношу подозревали в участии в антиправительственном заговоре –

в ту пору на севере Италии кипели революционные настроения, ведь эта часть страны находилась под управлением Австро-Венгрии. Из тюрьмы Ломброзо отпустили достаточно быстро – ему даже удалось в срок сдать все экзамены. Однако пребывание в камере произвело на студента огромное впечатление: преступники, которых ему довелось повидать, буквально поразили его своими лицами и манерами. Большинство из них были столь грубы и неотесанны, что Чезаре заподозрил их в кретинизме.

наклонности признаком какой-либо неполноценности? И если это так, то каким

образом эта неполноценность проявляется во внешности? Окончив университет, Ломброзо решил продолжить свои занятия наукой, и темой своих изысканий он выбрал кретинизм.

ученый просто не мог оставаться в стороне, когда страна отстаивала свою

независимость от Австрии. А после того как революция закончилась поражением повстанцев, ученый продолжил службу в армии, но уже в качестве военного врача в воинской части, которая занималась борьбой с бандитизмом на юге Италии.
Именно в то время Ломброзо всерьез начал искать подтверждение своей теории о том, что в основе преступности лежат биологические причины.

лиц, – ученый с энтузиазмом измерял носы, лбы, надбровные дуги и другие

части лица пойманных бандитов. После того как записи были систематизированы, Ломброзо пришел к сенсационному выводу. 

наклонности, согласно Ломброзо, не что иное, как «наследство», доставшееся нам

от животных! А самих убийц и насильников можно считать или недоразвитыми, или дегенератами.

Ломброзо в той или иной мере имели такие черты лица,

как приплюснутый нос, низкий лоб, близко посаженные глаза, то есть признаки, присущие первобытному человеку.

Ломброзо продолжил свое изучение преступных типажей и характерных внешних особенностей

обитателей тюрем. Вплоть до своей смерти в 1909 году ученый занимал пост профессора психиатрии и уголовной антропологии в Туринском университете. Несмотря на то, что работы Ломброзо вызывали шквал критики, он продолжал пользоваться уважением в научном сообществе.

лжи) принадлежит Чезаре Ломброзо. Прообраз прибора, изобретенный ученым, назывался

гидросфигмометр. При помощи этого агрегата Ломброзо измерял артериальное давление и пульс у преступников и пытался оценить реакцию подозреваемых на показанные им фотографии и заданные вопросы.

в ограблении. Когда задержанного спрашивали о деталях кражи, его давление оставалось

в норме. Однако когда следователь заговорил о другом деле – о мошенничестве с чужими паспортами, – гидросфигмометр зафиксировал изменение показателей. Как выяснилось позже в ходе расследования, подозреваемый был действительно замешан в афере с паспортами, а вот к ограблению он не имел никакого отношения!

об изнасиловании. Полиция была уверена в виновности пойманного ими сутенера, который

не раз привлекался к уголовной ответственности. Однако давление подозреваемого было в норме, когда ему показывали фотографии жертвы.

отмахнулся – по его мнению, матерый рецидивист уже давно перестал испытывать

муки совести и не боялся ничего, даже сурового наказания. Тогда Чезаре Ломброзо решил провести дополнительный опыт и задал предполагаемому преступнику математическую задачку. Как только подопытный увидел длинный столбик цифр, которые нужно было сложить в уме, прибор тут же показал снижение давления и учащение пульса. Значит, чувство страха задержанному знакомо! Ломброзо настоял на дополнительном расследовании, и вскоре был найден настоящий преступник, а «любитель» математики оказался ни  при чем.

и помешательство» ,в которой проводит параллель между великими людьми

и помешанными. Вот что пишет сам автор в предисловии книги:

Когда, много лет тому назад, находясь как бы под влиянием экстаза, во время которого мне точно в зеркале с полной очевидностью представлялись соотношения между гениальностью и помешательством, я в 12 дней написал первые главы этой книги, то, признаюсь, даже мне самому не было ясно, к каким серьёзным практическим выводам может привести созданная мною теория…

диагнозы, величайшим представителям человечества. Все знаменитости, о которых писал

Ломброзо, были мертвы к моменту написания книги и в силу этого не имели возможности опровергнуть написанное. Нет ни одного свидетельства обращения кого-либо из гениев, описанных Ломброзо в своей книге, к его врачебной помощи или личного знакомства Ломброзо с кем-нибудь из описанных им знаменитостей. Все «диагнозы» психиатр ставит заочно, основываясь исключительно на собственной доверчивости или пристрастии к различным слухам о характерах и привычках великих людей, биографии которых, по самому факту их знаменитости, обрастали всевозможными легендами.

полномочий. Ломброзо в предисловии ссылается на тот факт, что

он написал эту книгу, «находясь как бы под влиянием экстаза», но этот факт, соответственно его же собственным теориям, выводам и наблюдениям, ставит его самого на грань превращения из психиатра в пациента.

гениальных людей с помешанными, о влиянии различных явлений (атмосферных,

наследственности и др.) на гениальность и помешательство, приводит примеры, многочисленные свидетельства медицинского характера о наличии у ряда писателей психических отклонений, а также описывает специальные особенности гениальных людей, страдавших в то же время и помешательством.

13 лет уже был хорошим математиком, а Паскаль в 10 лет

придумал теорию акустики, основываясь на звуках, производимых тарелками, когда их расставляют на стол.

Многие из них чрезвычайно злоупотребляли наркотическими веществами и спиртными напитками. Так, Галлер поглощал громадное количество опия, а, например, Руссо — кофе.

Эти особенности заключаются в следующем:

работать спокойно в тиши своего кабинета, а как будто

не могли усидеть на одном месте и должны были постоянно путешествовать.

Не менее часто меняли они также и свои профессии и специальности, точно мощный гений их не мог удовольствоваться одной какой-нибудь наукой и вполне в ней выразиться.

Почти все гении придавали большое значение своим сновидениям.

страстно предаются науке и с жадностью берутся за разрешение

труднейших вопросов, как наиболее подходящих, может быть, для их болезненно-возбужденной энергии. В каждой науке они умеют уловить новые выдающиеся черты и на основании их строят нелепые иногда выводы.

У всех гениев есть свой особый стиль, страстный, трепещущий, колоритный, отличающий их от других здоровых писателей и свойственный им, может быть, именно потому, что он вырабатывается под влиянием психоза. Положение это подтверждается и собственным признанием таких гениев, что все они по окончании экстаза не способны не только сочинять, но и мыслить.

страдали от религиозных сомнений, которые невольно представлялись их уму,

между тем как робкая совесть заставляла считать такие сомнения преступлениями. Например, Галлер писал в своем дневнике: «Боже мой! Пошли мне хотя бы одну каплю веры; разум мой верит в тебя, но сердце не разделяет этой веры — вот в чём моё преступление».

Главные признаки ненормальности этих великих людей выражаются уже в самом строении их устной и письменной речи, в нелогичных выводах, в нелепых противоречиях.

о том, что на основании вышеизложенного нельзя прийти к

заключению, что гениальность вообще есть не что иное как умопомешательство. Правда, в бурной и тревожной жизни гениальных людей бывают моменты, когда эти люди представляют сходство с помешанными, и в психической деятельности и других есть немало общих черт — например, усиленная чувствительность, экзальтация, сменяющаяся апатией, оригинальность эстетических произведений и способность к открытиям, бессознательность творчества и сильная рассеянность, злоупотребление спиртными напитками и громадное тщеславие. Среди гениальных людей есть помешанные, и среди сумасшедших — гении. Но было и есть множество гениальных людей, у которых нельзя отыскать ни малейших признаков умопомешательства.