Презентация на тему Гуманизм, как конституционно-правовая ценность. (Тема 3)

достоинство личности
2. Международные стандарты и конституционное регулирование прав человека
3.

Естественная и неотчуждаемая природа прав человека
4. Равенство и равноправие
5. Ограничения конституционных прав и свобод человека и гражданина
6. Полнота и эффективность судебной защиты прав человека

в частности – глубочайшие основы современной цивилизации и культуры.

Вне свободы индивидов, их защищенности от противоправных посягательств с одной стороны, и милосердия, сострадания, сочувствия – с другой, трудно представить современное общество при всех его технических, коммерческих и бытовых достижениях. В конечном итоге, именно человек является определяющим субъектом в функционировании государства и общества.

стороны он, безусловно, признается. Однако его понимание существенно дифференцируется

не только в исторической ретроспективе, но и в современных условиях. Кроме того, гуманизм имеет своих конкурентов. Среди них нельзя не упомянуть такую фундаментальную категорию, как справедливость. Особенно это характерно для политико-правовой культуры России, где во имя кажущейся или даже подлинной справедливости многие были готовы пожертвовать гуманистически м правосознанием и самой личностью.

Противопоставление индивиду мощи и организованности государства, навязывание политики «сверху», этатизм и централизм, насильственное ведение людей к максималистски понимаемому счастью и ортодоксальной правде, – все это, не будучи гуманным по своей сути, находило объяснение с позиций той или иной доктрины справедливого общества. Так было в эпохи киевской, татаро-монгольской, московской, императорской, советской России. И лишь в современном обществе становится на основу гуманистическая концепция достоинства и прав человека.

выражение в концепции достоинства личности. Достойный человек сочетает свободу

с умением подчиняться нравственным принципам и праву. Сопротивление несправедливости, твердость духа, уверенность в себе при осознанной самооценке и критическом ее осмыслении составляют существенные черты достойного поведения цивилизованного индивида. Достойная личность признает не столько власть человека над человеком, сколько верховенство справедливых норм в качестве необходимого условия общежития.
Типичными нарушениями достоинства личности являются неуважение, пренебрежение, высокомерие, грубость, жестокость, насилие и вообще всякое противоправное посягательство на ее неприкосновенность.

юридическую, сколько нравственную сторону межчеловеческого общения. Учитывая многозначность принятой

терминологии, имеются основания утверждать, что всякий безнравственный поступок индивида в определенной мере умаляет достоинство личности, поэтому достоинство как этическая категория неразрывно связано с добродетелью вообще. Что же касается юридического значения достоинства, то оно требует выявления специфических признаков, уяснения правовых форм, затрагивающих преимущественно внешнее поведение индивидов в их взаимодействии.

исследователей.
И.Кант связывал достоинство с обязанностью добродетели по отношению

к другим людям из уважения, которое они заслуживают. Из этого, по мнению философа, следуют три формы умаления достоинства: высокомерие, злословие и издевательство.
И.Кант считал, что право на достоинство имеет абсолютный характер, так как всякий индивид «правомерен притязать на уважение своих близких, и со своей стороны он также обязан уважать других».
Достоинство состоит в том, что ни один человек не может пользоваться другим человеком или даже самим собой как средством, он всегда должен в то же время быть и целью.
Принадлежность к роду человеческому сама по себе уже есть достоинство.

уважение достоинства другого лица, а также самого себя, может

быть подвергнута критическому осмыслению. В жизни встречается такое множество людей, явно не заслуживающих какого-либо уважения, что концепция абсолютного достоинства невольно ставится под сомнение. И.Кант отвечает на этот вопрос следующим образом: «Презирать других, т.е. отказывать им в уважении, с которым надлежит относиться к человеку вообще, во всех случаях противно долгу, ибо они люди. Внутреннее пренебрежение к ним в результате сравнения с другими подчас, правда, неизбежно, но внешнее выражение его все же есть оскорбление».

внимания не только в этической теории, но и в

современной, прежде всего конституционной юриспруденции.
Нравственная чистота индивида – скорее редкость, чем правило, поэтому требовать от людей априорного признания и внутреннего уважения авторитета других было бы ошибкой.
Однако каждый человек в силу требований права обязан воздерживаться от внешнего проявления своего неуважения к другим, даже если они того заслуживают.

обладает свойством всеобщности, в то время как подлинное достоинство

человека – большая редкость.
Данное противоречие Ф.Ницше связывал с происхождением людей, силой, принадлежностью к определенной нации.
По мнению мыслителя, достойные люди – это социальная группа, а не все общество, поскольку не каждый индивид заслуживает высокого звания человека.
Это утверждение, будучи само по себе истинным, должно быть обставлено рядом важных оговорок. В цивилизованном государстве всякий индивид, независимо от таких обстоятельств как пол, раса, национальность, имущественное и должностное положение, имеет естественное право на достоинство.

каждый человек вправе совершенствовать себя нравственно, этому не может

препятствовать врожденная слабость, национальность или неаристократическое происхождение.
Человек имеет право, прежде всего, на свое собственное достоинство, что не исключает права на уважение достоинства со стороны других лиц.
Таким образом, право на достоинство есть одна из форм проявления принципа юридического равенства при фактическом неравенстве людей.

достоинства полезно начать с выяснения форм его нарушения, характеризующих

деяния как носителя права на достоинство, так и других лиц.
Человек нарушает свое достоинство, когда ведет себя непристойно в обществе, злословит, жадничает или бездельничает. В большинстве случаев юридическая система заявляет о своей нейтральности по отношению к таким формам проявления неуважения человека к самому себе, оставляя разрешение этих проблем на усмотрение данного индивида или общества.
Однако это не исключает из содержания конституционной концепции достоинства обязанности человека к самоуважению и разумной строгости по отношению к самому себе.
Кроме того, человек неизбежно теряет в своем достоинстве, когда он проявляет несостоятельность в делах и личной жизни.

Нарушение достоинства со стороны других лиц характеризуется большим разнообразием

форм, к числу которых следует отнести:

унижающее достоинство физическое воздействие (побои, истязание, пытки),
грубые способы вербальной и невербальной коммуникации (унижающие достоинство слова, жесты, мимику),
недобросовестные формы деятельности в самых различных сферах, прямо или косвенно затрагивающие достоинство людей (некачественное обслуживание клиентов в бизнесе, унизительные способы оперативно-розыскной работы или затянутые уголовно-процессуальные сроки, ложно понимаемые цели воспитания в образовательных учреждениях, унижение начальниками подчиненных, богатыми бедных, сильными слабых).

индивидов к самоутверждению через уничижение других.
Кроме того, достоинство

личности несовместимо с положением имущественной нищеты, поэтому государство, неспособное к эффективной социальной политике, также нарушает достоинство человека.
Приведенный перечень форм умаления нравственной ценности личности со стороны других лиц, разумеется, не может претендовать на исчерпывающий характер. Человеку свойственна изобретательность в достижении всяких, в том числе и негативных целей.

с человеком было особенно присуще первичным стадиям развития общества.

Для древнего человека, по наблюдению Ф.Ницше, страдания других людей доставляли наслаждение, а причинение таких страданий – еще большую радость.
Умаление достоинства личности в древнем обществе – это празднество, развлечение, удовольствие, в котором испытывается постоянная потребность. Причем она вызывалась не только причинами публично-правового характера (право господина на презрение своих рабов), но и обусловливалась частноправовыми формами древнего быта.

Ф.Ницше пишет: «Эквивалентность создается благодаря тому, что вместо выгоды,

непосредственно соответствующей ущербу (то есть вместо возмещения золотом, землею, владением какого-либо рода), кредитору доставляется в виде уплаты известного рода чувство удовольствия – удовольствия иметь право безудержно проявить свою власть над бессильным».
Наслаждение это «ценится тем выше, чем ниже положение кредитора в общественном порядке и может легко казаться ему лакомым куском, предвкушением более высокого положения».

масштабы и смягчились формы проявления жестокости человека по отношению

к другому индивиду, однако, по сути, данные отношения сохраняются.
Жестокость – неизменный атрибут многих популярных кинофильмов или спортивных состязаний.
Жестокость в отношениях между людьми органически присуща современному обществу и полностью искоренить ее в ближайшей перспективе не представляется возможным.

именно человеческому сообществу.
Животные в отношениях друг с другом

могут проявлять агрессию, запугивать других особей или даже убивать их в борьбе за жизнь, территорию или сохранение потомства.
Но их мотивы по человеческим меркам чисты и наивны, им неведомо понятие нравственной ценности индивида, поэтому они не способны на эту ценность каким-либо образом посягать.

индивиду
Если жестокость – крайняя форма проявления неуважения человека к

другому индивиду, и ее масштабы в историческом измерении значительно сократились, то умаление достоинства человека более мягкими способами представляет собой крайне распространенное явление.
Беспардонность, нахальство, грубость и бесцеремонность столь же часто встречаются в жизни, как и вежливость, гуманность, благопристойность или предупредительность.
Унижение в достоинстве через нецензурную брань, употребление специальных слов и выражений, посягающих на моральную ценность индивида, чрезвычайно распространены в самых разнообразных сообществах, включая те из них, которые принято считать элитарными.
Эта социальная болезнь, будучи юридической по своей сути, редко приобретает должные правовые формы и остается недосягаемой со стороны регулятивной и правоохранительной подсистем права.

отличать от близких по сути, но несколько иных категорий

(репутация, авторитет, доброе имя).
По сравнению с этими понятиями, достоинство указывает на минимальный, общепринятый и стандартный состав позитивных нравственных свойств, априорно присущих человеку в силу его природы.
Достоинство требует уважения лица как человека, а репутация, авторитет и доброе имя – его признания как индивида, отличающегося от других.
Умаление достоинства не следует путать с ущемлением самолюбия.
Достоинство неразрывно связано с равноправием, требуя от всех без исключения минимально необходимого взаимоуважения в общежитии.

гуманизма основывается на идее прирожденных прав человека, которые не

даруются государством, а существуют сами по себе, в силу природы отношений между индивидами.
Однако если свобода и достоинство людей, будучи общепризнанными, не нуждаются в нормативной формализации, совершенно иная картина складывается в системе юридических прав и обязанностей.
Их нельзя выявлять только эмпирическим путем, необходима позитивная воля законодателя.
Иначе говоря, права человека нуждаются в институционализации посредством норм конституции государства, которые развиваются в текущем законодательстве и подзаконных нормативных правовых актах.

прав человека явилась Великая хартия вольностей от 15 июля

1215 г. (в латинском эквиваленте – «Magna Carta», в английском – «The Great Charter»).
В истории британского конституционализма, строго говоря, данная Хартия не была первой. Более чем за 100 лет до ее принятия королем Генрихом I была подписана Хартия вольностей («The Charter of Liberties») от 1100 г., которая (в совокупности с рядом последующих Хартий вольностей) в значительной степени предопределила конституционный акт Иоанна Безземельного и феодальной знати от 1215 г.
Данная Хартия вышла за пределы обычного соглашения между королем и феодалами и, по праву, считается первым официальным конституционным актом в политико-правовой истории.
Главной целью Хартии являлось юридическое ограничение власти монарха посредством письменного документа, защита прав королевских подданных, обеспечение правления конституционного закона.

для становления конституционного строя заключается в том, что она

не была анархическим документом и не стремилась к государственному перевороту.
Отрицание государственной власти (анархизм), равно как и бунты, беспорядки, мятежи и дворцовые перевороты (захват власти) всегда были присущи взаимоотношениям между государем и его подданными во всех без исключения странах, включая средневековую Англию.
В отличие от подобной практики, Хартия наметила важный конституционный путь придания надпозитивного статуса отдельным правам подданных, который институционально и юридически ограничивал бы властные притязания главы государства при условии признания его власти в целом и отсутствия каких-либо посягательств на ее замещение другими лицами.

положения Хартии многократно нарушались издавшим ее монархом, она явилась

важным символом идеи связанности главы государства законом.
Это, в числе прочего, послужило одним из движущих факторов возникновения первого британского парламента.
Magna Carta заложила идеалы демократии, ограничения публичной власти, равенства и свободы в рамках закона, которые далее нашли свое выражение в «Petition of Right» (1628 г.), «Habeas Corpus Act» (1679 г.), «Bill of Rights» (1689 г.) и др.

от 7 июня 1628 г. представляла собой важный опыт

согласованного противостояния парламента политике короля.
Предложения монарха об увеличении военных расходов не получили поддержки в парламенте, что вынудило Чарльза I предпринять самостоятельные меры финансирования военной кампании, включая произвольные аресты за сопротивление их реализации.
Несмотря на традиционную поддержку политики короля в палате лордов, парламент продемонстрировал чрезвычайную способность к кооперации и консолидации, что привело к весьма значительной потере политической инициативы монарха.

общин выразили единую волю об исключительности права парламента на

введение фискальных платежей, запрещении произвольного лишения свободы, расквартирования военных у частных лиц и применения военных законов в мирное время.
Петиция о праве, строго говоря, не являлась формальным статутом. Это был скорее декларационный акт, частное парламентское заявление, буквально – «petition» (т.е. петиция, прошение, ходатайство).
Однако ее политическое влияние было настолько существенным, что многие авторы ставят ее в один ряд с Magna Carta и последующими конституционными актами Англии.

явился следующим этапом в развитии концепции естественного и неотчуждаемого

статуса прав человека.
Полное латинское выражение звучит так: «Habeas corpus ad sujiciendum», что можно перевести следующим образом: «Вы должны представить лицо» (перед компетентным судом).
Хабеас корпус – это одна из форм судебного приказа («writ») о доставлении в суд, обращенного к должностным лицам пенитенциарных учреждений с целью проверки законности содержания под стражей.
Право заключенного ходатайствовать о выдаче данного судебного приказа («the right to petition for a writ of habeas corpus») явилось весьма эффективным юридическим средством обеспечения контроля законности заключения под стражу, защиты от произвольного и несанкционированного вмешательства государства в свободу личности.
Судебный приказ о habeas corpus был назван «великим приказом» («the great writ»).

декабря 1689 г. («Bill of Rights») также является одной

из составных частей неписаной британской конституции, смысл которого состоял в юридическом утверждении прав человека и соразмерном ограничении власти короны.
В буквальном смысле он концентрировался на правах парламентариев:
требование регулярных выборов («the requirement for regular elections to Parliament»),
запрет вмешательства короля в избирательные процедуры («no royal interference in the election of members of Parliament»),
свобода слова и дебатов в деятельности высшего органа народного представительства («the freedom of speech and debates or proceedings in Parliament»).
Однако фактически ему было придано более расширительное толкование:
право петиций в адрес монарха без угрозы возмездия за такое обращение («freedom to petition the monarch without fear of retribution»),
запрет жестоких и необычных наказаний («no cruel and unusual punishments»).

ограничения власти главы государства посредством института надпозитивных прав человека

представляла собой преимущественно британское конституционно-правовое явление. В дальнейшем его география имела тенденцию к расширению, особенно – в границах северно-американского континента.
После открытия в 1492 г. Америки Христофором Колумбом наблюдался сравнительно длительный период ее колонизации европейскими поселенцами. К середине XVIII века отношения между британской короной и американскими колониями существенно усложнились. Американские поселенцы вели активную борьбу за отделение от метрополии.
Предпринятая Б. Франклином в 1754 г. попытка урегулирования политических отношений с Великобританией на компромиссной основе (назначение американского президента английским королем с широкой политической автономией северно-американских штатов) не получила поддержки с обеих сторон. Последней «искрой» американской революции явилось «Бостонское чаепитие» от 16 декабря 1773 г., которое продемонстрировало непримиримое намерение Лондона к силовому разрешению политического конфликта.

г. Вторым Континентальным конгрессом принимается Декларация независимости США («United

States Declaration of Independence»).
Кроме того, данный конгресс утверждает так называемые Статьи Конфедерации («the Articles of Confederation»), которые Дж. Вашингтон назвал «веревкой из песка» («ropes of sand») в том смысле, что они не могли гарантировать прочность американской государственности на конфедеративной основе.
Филадельфийский конвент, которому мировое сообщество обязано принятием первой в истории человечества писаной конституции, изначально созывался для корректировки Статей Конфедерации, но не для целей разработки нового конституционного акта.
После принятия Декларации независимости (1776 г.), завершения войны за независимость и подписания Версальского мирного договора (1783 г.) требовался адекватный путь легитимации независимой политической власти.
Его основой послужила деятельность Конституционного конвента в Филадельфии.

развернулась между сторонниками относительной централизации (план Виргиния) и защитниками

автономии штатов (план Нью-Джерси).
Подавляющее большинство авторов американской конституции было настроено на кардинальный разрыв с колониальным наследием.
Американские поселенцы были воспитаны, в основном, на британских правовых традициях.
«Magna Carta», «Petition of Right», «Habeas Corpus Act» и «Bill of Rights» в значительной степени предопределили конституционный путь США, даже если это и отрицалось авторами американской конституции.
Еще до принятия Конституции США от 17 сентября 1787 г. в штатах принимались свои конституции и Билли о правах, методологической основой которых служили британские конституционно-правовые акты.

Филадельфийским конвентом Конституция США в первоначальной редакции не регулировала

права человека и не определяла правовой статус личности. В этом смысле она представляла собой образец правотворчества, отличный от методологии «Magna Carta», «Petition of Right», «Habeas Corpus Act» и «Bill of Rights».
Институционализация прав человека в США произошла благодаря принятию первых десяти поправок к Конституции (ратифицированы штатами до 1791 г.), которые в совокупности составили так называемый Билль о правах.
Но данный билль имел немало политических противников. Их точка зрения сводилась к отрицанию британского опыта конституционного регулирования отдельных прав человека в ущерб всему комплексу конституционной свободы личности. Считалось, что преамбула к Конституции США с достаточной полнотой отражает данную свободу, поэтому позитивная институционализация прав человека не требуется.
В судебной практике наблюдались попытки ссылок на преамбулу к Конституции США в качестве источника конкретных прав человека. Верховный Суд США посчитал подобную практику недопустимой.

шагом в процессе всеобщего признания прав человека явилась Французская

декларация прав человека и гражданина от 26 августа 1789 г.
В Декларации утверждалось, что «невежество, забвение прав человека или пренебрежение ими» является «единственной» причиной общественных бедствий и «испорченности» правительств.
Смысл Декларации состоял в изложении в «простой и неоспоримой» форме «естественных, неотчуждаемых и священных» прав человека, которые нуждаются в постоянном «напоминании» законодательной, исполнительной власти и всему обществу.

с неурожаем, разорением крестьян и недовольством политикой правительства к

1789 г. во Франции сложилась революционная ситуация.
Впервые за 175 лет король был вынужден созвать Генеральные штаты, в которых контрольное большинство принадлежало представителям буржуазии.
В ответ на отказ миноритарных депутатов от политического сотрудничества, буржуазное большинство Генеральных штатов объявило себя Национальным собранием, которому после восстания в Париже был придан статус Учредительного.
Примечательно, что Декларация прав человека и гражданина подтверждена французской конституцией от 4 октября 1958 г., признана юридически обязательной решением Конституционного совета Франции от 16 июля 1971 г. и входит в реестр ЮНЕСКО «Память мира» («Memory of the World») в качестве одного из памятников конституционного правотворчества.

люди рождаются и остаются свободными и равными в правах.

Общественные различия могут основываться только на общей пользе.
Цель всякого политического союза состоит в обеспечении естественных и неотъемлемых прав человека. В их числе – свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению.
Источником суверенной власти является нация. Никакие учреждения или индивиды не могут обладать властью, которая не исходит явно от нации.
Свобода состоит в возможности делать все, что не наносит вреда другому.
Осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми пределами, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами. Данные пределы могут быть определены исключительно законом.

с Декларацией, закон может запрещать только те действия, которые

представляют вред обществу.
Все, что не запрещено законом, то дозволено.
Никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом.
Закон есть выражение общей воли. Все граждане имеют право участвовать лично или через своих представителей в законотворчестве.
Закон должен быть единым для всех вне зависимости от его охранительной или карающей функции.
Все граждане равны перед законом и поэтому имеют равный доступ ко всем постам, публичным должностям и занятиям сообразно их нравственным качествам и способностям без каких-либо иных различий.
Никто не может подвергаться обвинению, задержанию или заключению иначе как в случаях и формах, предусмотренных законом.

подлежат наказанию, однако каждый гражданин должен повиноваться законным требованиям

и несет ответственность за сопротивление им.
Закон должен устанавливать только необходимые наказания.
Никто не может быть наказан иначе, как в силу закона, который был принят и обнародован до совершения правонарушения.
Каждый считается невиновным, пока его вина не доказана в установленном законом порядке.
Декларация гарантировала запрет какого-либо притеснения за взгляды, если их выражение не нарушает установленный законом общественный порядок. Свободное выражение мыслей и мнений – одно из «драгоценнейших» прав человека. Каждый гражданин может свободно высказываться, писать, печатать, отвечая лишь за злоупотребление этой свободой в случаях, предусмотренных законом.

прав человека и гражданина необходима государственная сила.
Она создается

в публичных интересах, а не для личной пользы тех, кому она вверена.
Общество имеет право требовать у любого должностного лица отчета о его деятельности.

Общество, где не обеспечена гарантия прав и нет разделения властей, не имеет Конституции.

генеральный секретарь Международного института прав человека в Страсбурге («International

Institute of Human Rights») Карел Васак предложил классификацию прав человека трех поколений.
Согласно данной концепции, к правам человека первого поколения («first-generation human rights», «blue» rights) относятся права, обеспечивающие свободу и участие граждан в политической жизни, т.е. личные (гражданские) и политические права.
Права второго поколения («second-generation human rights», «red» rights) – это фундаментальные экономические, социальные и культурные права, которые были признаны правительствами после Второй мировой войны.
Права третьего поколения («third-generation human rights», «green» rights) – это права только формирующиеся, окончательно не признанные мировым сообществом и правительствами конституционных государств. Их окончательная институционализация – вопрос будущего.

подчеркнуть, что права человека первого поколения были фактически сформированы

ко второй половине XVIII века благодаря принятию Конституции США от 17 сентября 1787 г. (с последующими поправками, образующими Билль о правах) и Французской декларации прав человека и гражданина от 26 августа 1789 г., чему предшествовали британские акты «Magna Carta», «Petition of Right», «Habeas Corpus Act» и «Bill of Rights».
Это – исторический опыт преимущественно Англии, США и Франции, который впоследствии был воспринят другими народами, включая царскую Россию (манифест Николая II от 1905 г.).
Права человека первого поколения имели основной целью защиту личности от произвольного вмешательства государства, прежде всего, гарантируя свободу слова («freedom of speech»), право на справедливое судебное разбирательство («right to a fair trial»), свободу вероисповедания («freedom of religion»), избирательные права («voting rights») и др.

иную природу. Их формированию в значительной степени способствовал опыт

стран социалистического содружества под руководством СССР.
Реализация прав человека второго поколения требует выделения значительных материальных ресурсов из казны государства с целью обеспечения всем членам гражданского сообщества сравнительно равных условий в их социальном положении.
Права второго поколения включают право на труд и занятость («right to be employed»), право на жилище («right to housing»), право на охрану здоровья и медицинскую помощь («right to health care»), право на общественную безопасность («right to social security»), право на социальные пособия для безработных («right to unemployment benefits»), право на образование («right to education») и т.д.

к жизни рядом новых тенденций развития современных обществ, многие

из которых имеют неоднозначную оценку и не всегда признаются официальной властью.
Значительная часть прав третьего поколения сопряжена с так называемыми «коллективными правами» («collective» rights, «group» rights), которые предполагают право определенных общественных групп на социальный контроль.
Кроме вполне обоснованного протеста против колониализма или легализованного расизма, высказываются предложения о необходимости институционализации прав так называемых «subalterns» (буквально – «второстепенных», «низших»), в числе которых, например: этнические меньшинства («ethnic minorities»), рабочий класс («the working class»), коренное население («indigenous peoples»), инвалиды («the disabled»), гомосексуалисты («homosexuals») и т.д.
Популяризации этих идей в определенной мере способствовало движение «Critical legal studies» 1970 – 80-х гг.

связываются
с предложениями о всеобщем признании:
права на самоопределение

(«right to self-determination»),
права на социально-экономическое развитие («right to economic and social development»),
права на благоприятную окружающую среду («right to a healthy environment»),
права на природные ресурсы («right to natural resources»),
права на доступ к культурным ценностям («right to participation in cultural heritage»),
права на справедливость в отношениях между поколениями и устойчивое развитие («right to intergenerational equity and sustainability»).

и второго поколения нашли комплексное и систематизированное выражение во

Всеобщей декларации прав человека от 10 декабря 1948 г. («The Universal Declaration of Human Rights»).
Содержание гл. 2 Конституции РФ и практика конституционного правосудия современной России по ее применению неоспоримо свидетельствуют о признании Россией международных стандартов прав и свобод человека и гражданина.
Это, однако, не должно ставить под сомнение государственный суверенитет Российской Федерации и ее право на определенную специфику регулирования, обеспечения и защиты прав человека с учетом российских историко-правовых условий.

мысли с течением времени сложилось два принципиально различных подхода

к пониманию сущности права: естественно-правовой и позитивно-правовой.
Первый из них отрицал полноту правовой власти государства, отдавая предпочтение божественной воле, естественной природе общественных отношений или достижениям человеческого разума.
Согласно естественно-правовой концепции, позитивное право является вторичным по отношению к естественному праву, должно искать в нем главный источник законотворчества и правоприменения, основной критерий справедливости государственной деятельности.
Юридический позитивизм базируется на более прагматичной системе ценностей, согласно которой право следует понимать в качестве продукта человеческой жизнедеятельности, воли суверена, решений законодателя и правоприменителя.

права имеет самостоятельное теоретическое значение. В рамках курса конституционного

права нет смысла чрезмерно углубляться в детали данной научной полемики.
Вместе с тем, следует особо подчеркнуть, что конституционный институт прав и свобод человека и гражданина в современной конституционно-правовой мысли связывается, как правило, с естественно-правовой концепцией правопонимания.
Принято считать, что основные права человека имеют естественную природу. Они неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.
Подтверждение этому мы находим не только в большинстве теоретических разработок современности, но и непосредственно в тексте Конституции РФ, конституциях многих зарубежных стран, практике российского конституционного правосудия.

«естественных» означает их надпозитивность, верховенство и неприкосновенность.
Права человека

не «дарованы» президентом, парламентом, правительством или судами.
Они существуют помимо позитивной воли законодателя, в силу достижений современной цивилизации, гуманистической природы общества и их высокого демократического предназначения.

действовать произвольно в отношении индивидуальных прав, т.е. по своему

усмотрению:
предавать смерти,
причинять страдания,
подвергать пыткам и унижению,
заключать под стражу,
вторгаться в частную жизнь,
лишать права на участие в управлении государством,
запрещать вступать в брак,
препятствовать наемному труду или предпринимательской деятельности,
лишать имущества и т.д.

быть пересмотрены главой государства и парламентом, тем более –

исполнительно-распорядительными и судебными органами.
Они являются общеобязательными в силу того, что определяют саму сущность гуманизма, равенства индивидов в их личном достоинстве, смысл индивидуальной свободы, юридическое содержание конституционного института прав и свобод человека и гражданина.

каталога прав и свобод человека и гражданина в соответствии

с общепризнанными принципами и нормами демократических стран еще не создает полноценных гарантий реализации правового статуса личности.
Права человека подлежат защите, причем наиболее действенными ее способами являются обращение потерпевшего в судебные органы и государственный контроль. Сегодня нельзя добывать права силой оружия, как и вообще силой. Допустимость принуждения составляет предмет ведения государства, которое связано конституционными целями, юридическими правилами и процедурами.

не следует понимать буквально.
Индивид не является сувереном, его

автономия не может быть абсолютной.
Права человека не только нарушаются (противоправное деяние), но и законно ограничиваются (правомерное действие).
Бытовое правосознание придерживается односторонних подходов, профессиональная юриспруденция – более комплексных и сбалансированных.
Многие граждане склонны интерпретировать законодательство в свою пользу, но такой же позиции логично ожидать и с противоположной стороны в юридическом споре.
Нельзя игнорировать публичные интересы, которые связывают волю индивидов, зачастую, вопреки их частным интересам.
Все это обусловливает необходимость выработки и применения критериев соразмерности, разумной достаточности и дифференциации в механизме реализации прав человека.

одна из центральных в юридической науке. Правовое регулирование неизбежно

сопряжено с установлением, в одних случаях, – равенства, в других – неравенства субъектов правоотношений.
Так, Президент РФ обладает правом подписания, обнародования или отклонения федеральных законов, принятых Федеральным Собранием.
В этом смысле глава государства не является равноправным в отношении всех других субъектов конституционных правоотношений, т.к. только ему принадлежит исключительное право промульгации законов, в то время как другие субъекты подобным правом не обладают.
С другой стороны, Президент РФ как физическое лицо имеет право на жизнь, свободу, личную неприкосновенность и т.п. примерно в том же объеме, что и все другие граждане страны.
Отличие состоит лишь в особых гарантиях защиты его права на жизнь, свободу, личную неприкосновенность и т.п. в качестве главы государства (иммунитет и индемнитет).

права для определенной категории субъектов правоотношений, он вводит неравное

положение этой категории по сравнению с другими лицами.
В значительной степени сама цель правового регулирования заключается в обеспечении равноправия лишь определенной категории субъектов, неравенство которых по отношению к другим лицам заметно усиливается вследствие позитивной воли законодателя.

по своему правовому статусу обществам с ограниченной ответственностью,
политические

партии – другим общественным объединениям,
кандидаты – депутатам,
избирательные комиссии – избирателям,
органы следствия и прокуратуры – судам,
высшие органы финансового контроля – юридическим лицам,
истцы – ответчикам,
обвиняемые – осужденным и т.д.

является абсолютной.
Даже так называемые дискриминирующие основания, которые непосредственно

перечислены в ст. 19 Конституции РФ (пол, раса, национальность, язык, происхождение, имущественное и должностное положение, место жительства, отношение к религии, убеждения, принадлежность к общественным объединениям; социальная, расовая, национальная, языковая или религиозная принадлежность) не во всех случаях должны толковаться в качестве безусловных.
К счастью, в действующем законодательстве мы не встречаем таких категорий лиц, как «русские» и «не русские», «русскоязычные» и «не русскоязычные», «лица высокого происхождения» и «лица низкого происхождения», «богатые» и «бедные» и т.п.
Подобного рода дискриминация осталась в прошлом.

в правовом регулировании. Об этом свидетельствует, в частности, наличие

в законодательстве таких категорий, как «мужчина» и «женщина».
С одной стороны, «мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации» (ч. 3 ст. 19 Конституции РФ).
С другой – женщины не подлежат призыву на военную службу; труд женщин ограничивается на тяжелых работах и работах с вредными и опасными условиями труда; женщинам не назначается смертная казнь, пожизненное лишение свободы и т.д.
Подобного рода гарантии прав женщин, конечно, не следует толковать в качестве дискриминирующих.
Однако нельзя не признать, что они свидетельствуют об относительности принципа равноправия по половому признаку. В отличие, например, от национальности человека, пол не является юридически нейтральным, он влияет на объем прав и обязанностей граждан.

в отношении такого дискриминирующего (по смыслу ст. 19 Конституции

РФ) признака, как «язык».
Лица, которые не владеют государственным языком Российской Федерации, конечно, не могут быть ограничены в базовых конституционных правах. Ввиду незнания русского языка нельзя лишить свободы, прослушать телефонные переговоры, конфисковать имущество, отказать в медицинской или адвокатской помощи, судебной защите и т.п.
Однако законодатель требует достаточного знания русского языка при приеме в гражданство, поступлении на государственную или муниципальную службу и т.д.

разумного и объективного основания
Таким образом, в реальной практической деятельности,

зачастую, довольно сложно определить, является ли конкретный юридический факт противоправным нарушением конституционного принципа равноправия либо правомерным отступлением от общего правила равенства каждого перед законом и судом.
В связи с этим Конституционный Суд РФ выработал весьма важную правовую позицию, согласно которой «законодатель не вправе вводить различия в правах и обязанностях лиц, если это не имеет под собой разумного и объективного основания». Данный критерий многократно применялся в практике российского конституционного правосудия.

гражданина
Механизм ограничений прав и свобод человека и гражданина имеет

национальные и интернациональные черты.
Для современной России это весьма важно, поскольку наше государство подпадает под юрисдикцию Европейского суда по правам человека. Указанный суд активно рассматривает обращения российских граждан и нередко выносит решения в пользу заявителей.
Вследствие этого Европейские стандарты в области прав человека приобрели интернациональный характер, Российская Федерация уже не может ссылаться на свой суверенитет, если речь идет о нарушениях прав и свобод человека и гражданина.
Мы должны корректировать законодательство и правоприменительную практику в целях реализации Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

стандарты в области прав человека не являются чрезмерно жесткими,

они оставляют значительную свободу усмотрения для государств-участников.
При определенных обстоятельствах допустимо расхождение Европейских стандартов с одной стороны и российского законодательства и правоприменительной практики – с другой.
В этой части механизм ограничений прав и свобод человека и гражданина приобретает национальные черты.

часть 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека
Основания ограничения

прав и свобод человека и гражданина отличаются в зависимости от механизмов ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, ч. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека.
Сравнительный анализ ч. 3 ст. 55 Конституции РФ и ч. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека показывает наличие общих оснований (защита прав и законных интересов других лиц) и дифференцированных оснований.
Публичный интерес по смыслу ч. 3 ст. 55 Конституции РФ представлен такими основаниями, как защита основ конституционного строя, нравственности, здоровья, обеспечение обороны страны и безопасности государства.
В ч. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека доминируют такие основания, как справедливые требования морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе.
В Конституции РФ (ч. 3 ст. 55) сделан акцент на конституционном строе, обороне и безопасности, в то время как Всеобщая декларация прав человека настаивает на приоритетах справедливости и демократии.

защите прав человека и основных свобод

Для целей данного сравнения

полезно использовать и третий документ – Конвенцию о защите прав человека и основных свобод.
Здесь нет аналога ч. 3 ст. 55 Конституции РФ или ч. 2 ст. 29 Всеобщей декларации прав человека.
Вместо «оптового» метода мы наблюдаем дифференцированный подход, при котором каждому субъективному праву присущ свой собственный набор оснований для ограничения.
В конечном итоге, это необходимо для любой правовой системы. Весь вопрос лишь в том, содержатся ли эти основания в основном документе, текущем законодательстве или они вырабатываются правоприменительной практикой.
Чаще всего правовые системы сочетают названные методы при том или ином наборе приоритетных направлений.

ряд нормативных оснований ограничения прав и свобод человека и

гражданина, которые нуждаются в последующем законодательном закреплении. Это полезно для стран с романо-германскими правовыми традициями, а особенно – для современной России, в которой:
часть 3 статьи 55 Конституции РФ имеет слишком общий характер;
отсутствует развернутый комплекс федеральных законов, направленных на защиту конституционных прав и свобод человека и гражданина;
внесение поправок в главу 2 Конституции РФ представляет собой весьма затруднительную процедуру.

Конечно, судьи должны иметь сравнительно широкую дискрецию для разрешения конкретных дел. Однако российскому законодателю следует более активно включаться в процесс защиты прав и свобод человека и гражданина, как того требует статья 2 Конституции РФ.

в Конституции РФ права и свободы человека и гражданина

не могут действовать сами по себе. Чтобы они функционировали, нужны определенные механизмы, приводящие их в движение.
Конституционное установление развернутого каталога прав и свобод человека и гражданина в соответствии с общепризнанными принципами и нормами демократических стран еще не создает полноценных гарантий реализации правового статуса личности.
В связи с этим ст. 45 Конституции РФ устанавливаются «государственная» и «самостоятельная» формы защиты прав и свобод человека и гражданина, причем государственная форма лишь «гарантируется», в то время как самостоятельная форма позиционируется в виде более широкой дискреции, позволяющей каждому «защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом».

следует, что государственная защита прав и свобод человека и

гражданина предполагает сравнительно высокую степень связанности правом органов и должностных лиц государства, которым закон доверил данный вид общественной деятельности.
Весьма удачно эту мысль конкретизировал Конституционный Суд РФ в постановлении от 30 марта 2012 г. № 9-П, утверждая, что решения государственных органов должны быть «предсказуемыми и обоснованными», исключающими «произвольность и возможность злоупотреблений».
Данные требования распространяются на общественные отношения, регулируемые ч. 1 ст. 45 Конституции РФ.
Самостоятельная защита прав и свобод человека и гражданина ограничивается меньшим кругом оснований вследствие принципа «все не запрещенное дозволено».

прав и свобод, несмотря на конституционную дискрецию ч. 2

ст. 45, весьма невелики.
Право гражданина защищать свои права любыми способами, не запрещенными законом, есть лишь частная форма более широкого принципа «все, что не запрещено, то разрешено».
Законодатель в ч. 2 ст. 45 Конституции РФ не вносит в этот принцип ничего нового; он не закрепляет конкретных механизмов реализации прав и свобод человека и гражданина, утверждая лишь свободу самозащиты (следовательно, одобрение государством самозащиты как действия или бездействия, исключение юридической ответственности на данные деяния и т.п., но лишь при условии, что это не запрещено законом).

суверенитетом, официальной властью, достаточной силой принуждения.
Его действия находятся

под перманентной угрозой противодействия со стороны третьих лиц.
Поэтому самозащита прав и свобод человека и гражданина не может быть признана в качестве конституционно желаемого, наиболее применяемого и высокоэффективного правового механизма. Напротив, основополагающая роль в механизме защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина должна принадлежать государству.

человека и гражданина весьма многогранна.
В широком смысле, эту

деятельность можно обнаруживать всякий раз, когда мы сталкиваемся с реализацией ст. 2 Конституции РФ. При большом желании, данную статью можно «увязать» практически с любым видом государственной деятельности, будь то законотворчество, исполнение законов, судопроизводство или прокурорский надзор.
Но чаще термину «защита прав и свобод человека и гражданина» придается более узкий смысл.

связи с этим российская юридическая наука потратила немало сил

и средств на обоснование различий между «защитой», «охраной», «обеспечением», «гарантированием» и «реализацией» прав человека.
Зарубежные коллеги не всегда столь «щепетильны» в юридической терминологии. Например, в ч. 2 ст. 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод используется лишь два ключевых слова («prevention» и «protection»), из чего следует, по крайней мере, тождество понятий «охрана» и «защита» в анализируемом контексте.

Во всех упомянутых случаях речь идет о государственной защите прав человека в узком смысле, т.е. об установленной и гарантированной законом системе обеспечения правового статуса личности, которая включает в себя упорядоченную деятельность органов публичной власти, направленную на предупреждение, пресечение и восстановление нарушенных прав и свобод человека и гражданина.